Когда долг компании становится личным долгом ее руководителя

На сегодняшний день возможность переложить уплату задолженности компании на ее руководителя или учредителя предусмотрено положениями ст. 61 Кодекса Украины по процедурам банкротства (КУпПБ). Примером действий, квалифицируемых судами как «доведение до банкротства», является принятие и реализация решения о заключении договоров на откровенно невыгодных условиях или таких, которые направлены против интересов должника.

Также среди «сомнительных» действий дополнительно выделяют еще и такие:

• принятие ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с лицами, заведомо неспособными выполнить свои обязательства ("фирмами-однодневками");
• дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций;
• назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых явно не соответствует интересам юридического лица;
• создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое получение выгоды третьим лицом в ущерб должнику и его кредиторам;
• использование документооборота, который не отражает реальных хозяйственных операций;
• использование и распоряжение имуществом должника как своим личным, пренебрегая интересами кредиторов;
• совершение других юридических действий, не соответствующих принципу добросовестности в коммерческой (деловой) практике и тому подобное.

Аналогичные по содержанию выводы относительно круга обстоятельств (перечень которых не является исчерпывающим), которые должны приниматься во внимание при рассмотрении вопроса применения субсидиарной ответственности по делу о банкротстве, сформирован в постановлениях КХС в составе ВС от 16.06.2020 по делу №910/21232/16, от 30.01.2018 по делу №923/862/15, от 05.02.2019 по делу №923/1432/15 и от 10.03.2020 по делу №902/318/16, от 01.10.2020 по делу №914/3120/15, от 12.11.2020 по делу №916/1105/16, от 10.12.2020 по делу №922/1067/17.

Размер сумм, который потенциально может быть взыскан с лиц, несущих субсидиарную ответственность, составляет разницу между суммой кредиторских требований, признанных судом в процедуре банкротства, и средствами, полученными в результате продажи имущества должника-банкрота в процедуре ликвидации. То есть, когда хозяйствующие лица, владельцы, руководители, а также другие ответственные лица, наращивая долги, не позаботились о том, за счет каких средств компания-должник может рассчитаться, ответственность может достичь и 100% долгов компании.

Ведь, в отличие от Уголовного кодекса Украины и Кодекса Украины об административных правонарушениях, в положениях которых законодатель четко определил диспозицию уголовного и административного нарушения по доведению до банкротства и фиктивного банкротства, ч. 2 ст. 61 КУпПБ имеет собственную диспозицию (содержание) правонарушения: «Банкротство должника по вине его учредителей или других лиц, которые имеют право давать обязательные для должника указания или имеют возможность иным образом определять его действия, на учредителей (участников, акционеров) должника-юридического лица или других лиц в случае недостаточности имущества должника...».

В то же время, судебная практика продолжает расставлять некоторые акценты в этом направлении. (Например, дело № 915/1624/16 от 22 апреля 2021 года https://reyestr.court.gov.ua/Review/97451198).

Верховный Суд отметил, что определяющим для применения субсидиарной ответственности является доведение в соответствии с ч.2 ст. 61 КУпПБ (от 21.10.2019) и с учетом положений статьи 74, 76, 77 ХПК Украины причинно-следственной связи между виновными действиями / бездействием субъекта ответственности и наступлением негативных для должника последствий (неплатежеспособности должника и отсутствии у должника активов для удовлетворения требований, признанных в процедуре банкротства требований кредиторов), обязанность чего возлагается на ликвидатора.

Статьей 61 КУпПБ закреплено правовую презумпцию субсидиарной ответственности лиц, привлекаемых к ней, составляющей которой является недостаточность имущества ликвидационной массы для удовлетворения требований кредиторов и наличие признаков доведения должника до банкротства. Однако указанная презумпция является опровержимой, поскольку предусматривает возможность этих лиц доказать отсутствие своей вины в банкротстве должника и избежать ответственности.

Опровергая названную презумпцию, лицо, которое привлекается к ответственности, имеет право доказать свою добросовестность, подтвердив, в частности, возмездное приобретение актива должника на условиях, на которых по сопоставимых обстоятельствах обычно заключаются аналогичные сделки, и доказав, что совершенные с его участием (воздействием) операции приносят доход, отраженный в соответствии с их действительным экономическим смыслом, а полученная должником выгода обусловлена разумными экономическими факторами.

Кроме того, в этом же постановлении указано, что отчет по результатам проведенного анализа финансово-хозяйственного состояния должника, составленный в соответствии с Методическими рекомендациями по выявлению признаков неплатежеспособности не является безусловным доказательством доведения должника до банкротства, а его наличие (или его недостатки) или отсутствие не является определяющим критерием привлечения виновных лиц к субсидиарной ответственности, поскольку установление оснований для ее возложения относится к дискреционным полномочиям суда, осуществляются судом по результатам совокупной оценки всех имеющихся в деле доказательств, в том числе и этого отчета, который является лишь одним из средств доказывания.

Поэтому защита прав руководителя должна быть столь же эффективной, как и защита прав кредиторов.