Бюджет-2026: год, в котором цифры стали больше, а возможности — меньше

Каждый год, когда появляется проект бюджета, мы автоматически смотрим на главную цифру — ту, что стоит в первой строке. Она задаёт тон обсуждению. В 2026-м это 4,8 трлн гривен. Выглядит внушительно, даже амбициозно. Но лишь до того момента, пока не задать другой вопрос: «Это много… относительно чего?» Если сравнить с последним довоенным годом — 1,3 трлн — создаётся враження, что страна увеличила свои финансовые возможности более чем втрое. В реальности же это не рост, а вынужденное расширение оболочки, внутри которой мало реальных ресурсов.

Цифры увеличились, а государство — нет. Проблема бюджета-2026 не в том, что он «плохой». Проблема в том, что он показывает: Украина вошла в этап, когда номинальные показатели перестают что-либо означать. Война сделала абсолютно очевидным, что гривна как бюджетная единица и гривна как единица реальной покупательной способности — это уже два разных значения. Инфляция действует как теневой «соавтор» любого финансового документа: она корректирует цифры без нашего участия.

Если привести бюджет-2026 к условно «честным» ценам 2021 года, разница между тем, что мы, кажется, имеем, и тем, что реально можем себе позволить, становится очевидной. Государство не становится богаче — оно становится дороже.

58% на оборону — не эксцесс, а базовая логика выживания. В предыдущие годы мы воспринимали оборонные расходы как что-то временное и «исключительное». Теперь это уже не исключение — это структурная реальность, определяющая всё остальное. В 2025 году сектор обороны поглотил 58% расходов. В 2026-м эта пропорция фактически повторяется. Это означает, что образование, медицина, культура, дороги, соцзащита — все эти сферы больше не могут рассчитывать на реальный рост. Они существуют в режиме минимального поддержания системы, а не развития.

Показательный маркер — доля социального обеспечения:

• 2022 год: 16% бюджета

• 2026 год: 10%

Шесть процентных пунктов — это не статистическая погрешность, а утраченные программы, недофинансированные больницы, сокращённые субвенции. Пенсии номинально индексируются, но в реальности не растут — инфляция поглощает почти всё.

Последние два года Украина закрывала примерно треть бюджета за счёт помощи партнёров. В 2025-м ожидалось до $55 млрд внешнего финансирования. В 2026-м — около $11 млрд. Разница — пятикратная. Это не просто «недостаток средств». Масштаб этого дефицита сопоставим с несколькими месяцами финансирования ВСУ или несколькими годами финансирования целых отраслей, таких как высшее образование.

На этом фоне правительство выбирает иную логику действий, чем в предыдущие кризисы. Ранее практика сводилась к повышению налогов для того бизнеса, который уже работает в легальном поле, потому что это был самый быстрый и простой способ получить дополнительные поступления. В 2026 году ставка делается не на повышение ставок, а на расширение налоговой базы за счёт детенизации экономики. В бюджет заложены ожидания дополнительных 400–450 млрд гривен благодаря тому, что из тени удастся вывести значительную часть операций и доходов. Оценки объёма теневого сектора различаются, но в среднем составляют около триллиона гривен недополученных налогов в год, поэтому даже частичная легализация может существенно изменить баланс.

В отличие от прошлых лет, ставка на детенизацию опирается на внедрение технологических инструментов. Речь идёт об автоматическом обмене данными SAF-T, электронных акцизных марках, обязательной отчётности цифровых платформ о доходах продавцов, а также постепенном расширении доступа налоговых органов к банковской информации. Это означает изменение не уровня контроля, а его качества: налоговая служба перестаёт зависеть от того, что ей добровольно показывают, и получает возможность видеть реальные операции в большем объёме. Однако даже при наличии таких инструментов ни одна реформа не даёт моментального результата. Исторический опыт показывает, что выполнение планов детенизации обычно не превышает 60–70%. Следовательно, реалистичный результат может составлять 200–350 млрд гривен, что не гарантирует полного покрытия дефицита.

В качестве дополнительных источников рассматриваются налогообложение доходов на цифровых платформах, акциз на сладкие напитки, а также усиление работы по взысканию налоговой задолженности. В совокупности эти меры дают не более 50 млрд гривен, что полезно, но недостаточно для существенного влияния на общий баланс.

Повышение налоговых ставок формально не входит в планы правительства, но рассматривается как резервный инструмент. В меморандуме с международными партнёрами указано, что повышение базовой ставки НДС рассматривается как наиболее эффективный ответ на значительный бюджетный шок. Один процентный пункт НДС даёт примерно 50 млрд гривен дохода, два — около 100 млрд. Такой шаг возможен в случае существенного недовыполнения детенизационных планов или задержек международной помощи.

Влияние этих процессов на бизнес и граждан в 2026 году будет определяться не столько ставками, сколько усилением администрирования. Для бизнеса основные изменения заключаются в снижении возможностей для тенизации и оптимизации за счёт расширения контроля и доступа к данным. Эффективная налоговая нагрузка может вырасти даже при неизменных ставках. Для наёмных работников формально ситуация остаётся стабильной: НДФЛ составляет 18%, военный сбор — 5%, однако реальная покупательная способность доходов остаётся под давлением инфляции.

2026 год можно рассматривать как переходный. Он не принесёт крупных налоговых реформ, но станет годом подготовки институциональных изменений, создания цифровой инфраструктуры для дальнейшей трансформации налоговой системы.