Банкротство без иллюзий: как на практике оценивают поведение должника

Институт неплатежеспособности физических лиц задумывался как механизм защиты человека, который объективно оказался в долговой ловушке. Однако на практике путь к открытию производства нередко превращается в сложный процесс преодоления формальных и доктринальных барьеров, где ключевым становится не столько сам факт неплатежеспособности, сколько оценка поведения должника. Именно вокруг категории добросовестности сегодня формируется одна из самых острых дискуссий в делах о банкротстве физических лиц.

Когда доступ к процедуре осложняется уже на старте

Одной из наиболее проблемных норм остается положение о прекращении платежей (п. 2 ч. 2 ст. 115 Кодекса Украины по процедурам банкротства). Его формулировка порождает правовую неопределенность: должен ли порог в 50 % быть превышен по каждому отдельному обязательству или по совокупному размеру долгов. Дополнительно ситуацию осложняет то, что доказывание факта неплатежа фактически является «негативным доказательством», бремя которого возлагается именно на должника. На практике это приводит к тому, что суды требуют от физического лица документы, которые объективно сложно или невозможно получить от кредиторов, и отказывают в открытии производства из-за отсутствия доказательств, формально не зависящих от воли должника.

Нередко суды уже на стадии открытия производства пытаются оценить реальное финансовое состояние лица и выполнимость плана реструктуризации, хотя закон говорит лишь о признаках угрозы неплатежеспособности.

Подготовительное заседание: помощь должнику или скрытый фильтр

Кодекс по процедурам банкротства определяет подготовительное заседание как стадию, призванную помочь должнику предоставить полную информацию о своем финансовом состоянии. Верховный Суд неоднократно подчеркивал: на этом этапе формально не проверяются признаки неплатежеспособности, а их оценка осуществляется уже после открытия производства и введения процедуры реструктуризации.

Тем не менее в судебной практике прослеживается тенденция к расширительному толкованию оснований для отказа в открытии дела. Наличие у должника имущества, открытые исполнительные производства или сомнения суда в достоверности декларации нередко используются как аргументы против открытия производства, несмотря на то что перечень оснований для отказа, установленный законом, является исчерпывающим и не подлежит расширительному толкованию.

Добросовестность должника как центральный критерий

Кодекс фактически закрепляет принцип: право на освобождение от долгов имеет только добросовестный должник. Однако проблема заключается в том, как именно суды трактуют эту добросовестность. На практике любые ошибки должника — неточности в декларации, неудачные финансовые решения или попытки самостоятельно договориться с кредиторами — нередко воспринимаются как проявления недобросовестного поведения. Верховный Суд в своих правовых позициях подчеркивает, что добросовестность не тождественна идеальному поведению. Физическое лицо может оказаться в состоянии неплатежеспособности не вследствие злого умысла, а из-за жизненных обстоятельств, экономических рисков или даже агрессивного поведения кредиторов. Ошибка не равна злоупотреблению, однако этот баланс часто игнорируется судами первой инстанции.

Поведение кредиторов: забытый элемент оценки

Отдельного внимания заслуживает вопрос добросовестности кредиторов. Судебная практика показывает, что именно кредиторы нередко прибегают к противоречивому или откровенно недобросовестному поведению: начисляют незаконные комиссии и штрафы, отказываются от компромисса в процедуре реструктуризации, используют займы вместо реальных инвестиций, а иногда и создают ситуации, при которых должник фактически лишен возможности выполнить обязательства.

Законодательство о потребительском кредитовании устанавливает для кредиторов повышенные стандарты поведения, однако в процедурах банкротства эти обстоятельства зачастую остаются вне поля зрения суда. Оценка добросовестности должника без анализа поведения кредитора формирует перекос, противоречащий самой идее справедливого баланса интересов.

Риски противоречивой практики Верховного Суда

Отдельные правовые позиции Верховного Суда вызывают обоснованные дискуссии. В частности, речь идет о возможности закрытия производства по делу о неплатежеспособности уже на стадии погашения долгов без отмены постановления о признании должника банкротом.

Подобный подход фактически оставляет физическое лицо в статусе банкрота со всеми предусмотренными законом ограничениями, но без завершения процедуры списания долгов. Это создает правовую неопределенность и ставит под сомнение предсказуемость последствий для должника, который формально прошел все этапы процедуры.

Вывод

Банкротство физического лица — это не индульгенция и не способ уклониться от ответственности. Но и не ловушка, в которой любая ошибка автоматически лишает человека права на защиту.